Молодая семья — писательница Грэйс (Дженнифер Лоуренс) и музыкант Джексон (Роберт Паттинсон) — переезжает в старый дом на краю леса, чтобы зажить тихой совместной жизнью. Сперва смена обстановки сказывается на обоих прекрасно: круглосуточный секс, ощущение вечного праздника, невозможность оторваться друг от друга ни на секунду. Однако всё меняется, когда у пары появляется ребёнок. Джексон будто бы теряет всякое желание проводить время с возлюбленной и вскоре начинает изменять ей. Грэйс же, видя перемену и пытаясь осознать себя в статусе матери, погружается в пучины постнатальной депрессии. Дом родителей Джексона — в двух шагах от жилища пары, и сперва какую-то опору молодая мать пытается найти у свекрови (Сисси Спейсек), но у той и своих проблем достаточно: недавно овдовев, она пытается смириться с тем, что теперь живёт одна. Интрижка Грэйс с соседом-мотоциклистом (Лакит Стэнфилд) тоже ни к чему не приводит. Самовосприятие героини расщепляется, ощущение реальности теряется, а окончательного нервного срыва она достигает к финалу — во время долгожданной свадьбы.
Шотландская режиссёрка Линн Рэмси взяла за основу своего пятого полнометражного фильма провокационный роман Арианы Харвич о тёмной стороне материнства. Книга представляет собой острую психологическую драму, написанную от первого лица. Текст погружает читателя в мировосприятие главной героини через поток сознания и детальные внутренние монологи. При этом Харвич намеренно оставляет без ответа вопрос о том, где проходит грань между реальностью и воображением героини, создавая эффект постоянной неопределённости.
В «Умри, моя любовь» Рэмси переносит действие романа из аргентинской глубинки в американскую провинцию, при этом аккуратно переводя с текстового на киноязык оригинальный стиль повествования. Через призму восприятия главной героини фильм словно сам погружается в состояние психического расстройства, таща за собою зрителя. Каждый кадр пропитан тревожной атмосферой, где знакомые образы природы — лес, лошадь, звёзды, огонь — обретают зловещие оттенки. Открывающий титр намекает на то, к чему в финале придёт героиня — вот только понятно это становится далеко не сразу.
Дженнифер Лоуренс демонстрирует в картине одно из самых смелых и выразительных перевоплощений в своей карьере. Она буквально оживляет внутренний хаос своей героини через резкие перепады настроения и неожиданные поступки. Зритель наблюдает, как она срывается на крик из-за лающей собаки (псу впоследствии не поздоровится), а уже в следующей сцене спокойно обсуждает рецепты с соседкой; внезапно разбивает зеркало головой, а после спокойно выходит из помещения, чтобы уехать восвояси; расцарапывает до крови обои в ванной, а затем шутит с Джексоном о его нуждах. Таких эмоциональных пиков в фильме последовательно копится очень много — настолько, что в какой-то момент происходящее буквально начинает душить.
Душевное состояние героини во многом показано через тело. В особенно напряженные моменты Грейс начинает двигаться как загнанное животное – ползать на четвереньках, царапать стены, кусаться, — при том что с животного же желания секса фильм формально начинается. В моменты же спокойствия её поведение едва ли может чем-то выделиться — в диалогах с мужем или свекровью проскальзывают интонации надежды и нежности, которые делают падение ещё более драматичным. Нормализация женского тела после родов без ненужной сексуализации — важная заслуга Рэмси: на экране Лоуренс многократно появляется голой, на её бедрах виден целлюлит, а в одной из сцен из сосков струится молоко.
Местами происходящее на экране может показаться малодостоверным, однако, как рассказывала на пресс-конференции сама актриса, именно так ощущается постнатальная депрессия. Весь свой перформанс она строила на личном опыте, так что прекрасно знает, через что проходила её героиня. Для Лоуренс эта роль, к слову, вдвойне знаменательна: это её первый крупный проект за последние пять лет, в том числе после рождения ребёнка в 2022 году, и своеобразный комментарий к этому опыту.
Паттинсон формально числится в главных героях, но его персонаж Джексон постепенно отходит на второй план, уступая пространство бурлящему безумию героини Лоуренс. В начале ленты он ещё пытается быть активным участником событий — заботливо ухаживает за возлюбленной после родов, ищет работу, обустраивает дом. Однако чем дальше, тем больше Джексон превращается в беспомощного наблюдателя, неспособного понять или остановить происходящее. Паттинсон сознательно выбирает по мере развития сюжета всё более сдержанный, почти нейтральный стиль игры, позволяя героине полностью затмить его. Его персонаж становится катализатором событий, но не их центральной фигурой — и это самое правильное решение для этой истории.
За последние годы тема обратной стороны материнства становится все более популярной у больших и независимых кинематографистов. Вспоминаются «Ночная сучка» с Эми Адамс, «Талли» с Шарлиз Терон, совсем недавно на Берлинском кинофестивале за похожую роль актёрскую награду получила Роуз Бирн («Если бы у меня были ноги, я бы тебя пнула» Мэри Бронштейн). Однако если у Бронштейн одинокая мать пыталась справиться с давлением окружающего мира и чередой абсурдных обстоятельств, то персонаж Лоуренс борется с демонами внутренними, будто бы подконтрольными ей, но на самом деле — нет. Достоверное ощущение загнанности и делает «Умри, моя любовь» таким ярким дополнением к жанру материнского хоррор-триллера, за которое Лоуренс наверняка можно рассчитывать на оскаровскую номинацию.
Читайте другие рецензии с 78-го Каннского кинофестиваля:
