Президент подписал новый налоговый кодекс. В отличие от многих других регуляторных механизмов, налоговые изменения влияют на всех. Кого-то они лишают части доходов, кого-то — возможности развиваться, а многие люди и вовсе могут потерять работу из-за изменений в законодательстве.
Как представители креативной индустрии, рассказываем о том, что означают налоговые изменения для нашей сферы и какие примеры подобного уже были в мире.
Зачем государству изменения в налогах
Самый простой и очевидный ответ — ради наполнения бюджета. Государство давно не справляется с тем, чтобы балансировать доходы и расходы. Последние постоянно растут, а с учётом инфляции и динамики цен последних нескольких лет даже сохранение предыдущего уровня государственного потребления всё равно приводит к тому, что появляется необходимость тратить больше денег.
С собираемостью налогов тоже есть значительные проблемы. В магазинах нередко можно встретить оплату не QR-кодом или картами через эквайринг, а обычные переводы на личную карту продавца или владельца магазина, особенно, если речь идёт о небольших торговых точках. С таких переводов никто не платит налоги. Эту часть серой экономики государство стало отслеживать более тщательно в предыдущем году, но проблема всё равно не решена до конца.
Часть предпринимательского сообщества говорила о том, что лучше платить немного больше, но по понятному и однозначному режиму — без каких-либо обособленностей, но и без риска столкнуться с нарушениями из-за незнания законодательства. Государство попыталось это учесть, но пока вопрос остаётся открытым. Новый налоговый кодекс всё ещё имеет специфики.
Что изменится
Перемен довольно много и они значительные. Поговорим о наиболее важных.
Во-первых, изменили порог обязательной регистрации по НДС. Теперь налог на добавленную стоимость будут платить все предприниматели, годовой оборот которых превышает 40 миллионов тенге. С одной стороны, тут есть положительное изменение, потому что в предыдущем проекте его хотели снизить вовсе до 15 миллионов — де-факто, заставить платить НДС вообще всех. С другой стороны, в этом наблюдается явная проблема и очень плохая тенденция, потому что на сегодняшний день НДС платится при обороте от 78.6 миллионов. Государство оправдывает это тем, что якобы хочет вывести предприятия из сферы серой экономики и избежать дробления.
Во-вторых, изменена сама ставка НДС. Вместо прежних 12%, по мировым меркам невероятно лояльных и демократичных, теперь предприятия будут платить 16%. Это автоматически означает увеличение стоимости большинства товаров и большинства услуг, особенно учитывая тот факт, что теперь НДС будут платить ещё больше предприятий. За всё всегда платит конечный потребитель.
В-третьих, предпринимательское сообщество не было услышано. Вместо единой плоской шкалы, понятной и простой для всех, государство всё равно ввело отдельные ставки налогообложения для отдельно взятых индустрий. Больше налогов будут платить, например, производители энергетиков, компании, занятые в игорном бизнесе, продавцы табака и алкоголя — это обыкновенные акцизы, цель которых создать обратные стимулы и снизить потребление подобной продукции и услуг со стороны населения. Для отдельных индустрий ставки понижены — например, меньше НДС (всего 10%) будут платить отечественные печатные издания и предприятия, связанные с медициной.
Изменений довольно много. Несколько другой вид приобрела так называемая «упрощёнка» — льготный налоговый режим для индивидуальных предпринимателей и небольших организаций. Сейчас есть семь категорий бизнеса, которые платят налоги по отличающимся в меньшую сторону ставкам. Так называемых специальных налоговых режима останется всего три. Это самозанятые, которые не будут платить подоходных налог и должны будут выплачивать только четыре процента социальных платежей, компании с оборотом до 600 000 МРП (4% с возможностью корректировки в регионах в меньшую или большую стороны) и крестьянские или фермерские хозяйства до установленной площади обрабатываемых земель. В общем, всё осталось сложно. Но что это значит для креативных индустрий?
Налоги и креатив
Повышение налогов никогда и ни при каких условиях не является положительным изменением для бизнеса и конечного потребителя. Появляется цепочка подорожаний: больше стоимость производства, больше стоимость потребления, потребление снижается. За снижением потребления приходит снижение производства, а это — уменьшение вклада в ВВП, на который молится любое современное государство. Это то, что называется снижением экономической активности, и всё сказанное выше — прописная истина экономической науки.
Однако на практике хорошо известными теоретическими знаниями часто пренебрегают ради сиюминутных целей. Мир знает примеры подобных решений, которые заканчивались плачевно.
В первую очередь, можно посмотреть на пример Греции. Страна долго находилась в долговом кризисе и имела значительные бюджетные дыры. В 2015 году часть креативных индустрий вдруг получила повышение НДС на билеты — от прежних 6.5% до 23%, то есть в три с лишним раза. Многие площадки и арт-пространства закрылись, продажи упали на 40% всего за год, и уже спустя два года ставку пришлось понижать на десять процентных пунктов, но и до сегодняшнего дня состояние кинематографа, концертной организации и театров не пришло к докризисному уровню.
Показателен пример Великобритании, в которой налоговая ставка для кинотеатров действует как обычный НДС в 20%, а театры и музеи имеют налоговые послабления. В середине и конце десятых годов из-за налогового давления многие независимые кинотеатры были вынуждены закрыться, не выдержав противостояния с сетями под налоговым давлением. Этого не произошло с театрами и музеями, даже частными, маленькими и независимыми. Причина проста: культурные организации часто работают с очень низкой маржинальностью, и простое отсутствие налоговых льгот снижает вероятность их успешного существования.
Есть и позитивные доказательства этому факту — Южная Корея. В ней не самые низкие налоги и нет специального налогового режима для большинства креативных индустрий, но есть система налоговых вычетов. Например, 20% налоговый вычет имеют разработчики видеоигр, вынужденные конкурировать даже на локальном рынке с США, Японией и Китаем.
Такой вычет позволил вернуть одну пятую часть затрат на разработку Black Desert от Pearl Abyss. Без него успех был бы сильно менее вероятен, поскольку возвращённые средства были направлены на маркетинг и другие косвенные расходы. С кинематографом происходит то же самое, но там ситуация даже лучше. С 2006 года в стране действует так называемый Film Tax Relief — это налоговый вычет в 25% на расходы, связанные с производством фильма, если он продвигает корейскую культуру или другими способами соответствует критерию культурной значимости. За счёт таких вычетов финансировались «Паразиты» Пон Джун Хо, который привёз в Корею «Оскар». То же самое влияет на желание иностранных компаний участвовать в креативных индустриях Кореи — вспомните хотя бы Netflix с «Игрой в кальмара» или «Королевством».
Чего ждать
Вывод из всего этого довольно прост. Под повышение налогов (и вообще выплаты НДС) теперь попадёт значительно больше представителей МСБ, в который входит большинство деятелей культуры и креативных индустрий. Это означает, что за любой контент вам в перспективе придётся платить больше, а продавцу — зарабатывать меньше.
Снижение стимулов, может быть, не заставит перспективных и талантливых людей отказаться от своего рода занятий, но точно может сдержать новые таланты, снизить траты продюсеров и агентств, снизить продажи билетов и повысить стоимость концертных туров. Казахстанский кинематограф, итак живущий преимущественно на государственные деньги, станет просить их ещё больше и чаще, а независимые медиа, живущие в тяжёлых условиях небольшого рекламного рынка и налогового давления, будут сталкиваться с удорожанием производства контента и снижением активности в его создании.
