Недавно на Dazed вышел любопытный материал, поднявший вопрос восприятия мужского тела в современном обществе, включая влияние медиа и модной индустрии. Поводом для этих исследования стала рекламная кампания Calvin Klein с участием голливудского актёра Джереми Аллена Уайта. Да, мы говорим о тех самых фотографиях, которые разлетелись по всему интернету и закрепили за звездой сериалов «Медведь» и «Бесстыжие» новый статус секс-символа.
Реклама с-почти-обнажёнкой предположительно принесла бренду 12.7 миллионов долларов медиа-эффекта (MIV) за 48 часов, а ещё породила кучу мемов и новую тему для дискуссий, которая вертится вокруг образа мужского тела. Действительно ли, к ним предъявляется меньше требований? Как менялось их восприятие в обществе и откуда берутся градации hot-ugly и ugly-hot? И, пожалуй, самое интересное – существует ли «идеальное» мужское тело?
Спойлер: конечно, нет. Но обо всём по порядку.
Bigger is better?
Один из основных тезисов, которые поднимаются редакцией Dazed, звучит так: телосложение, свойственное когда-то профессиональным бодибилдерам и супергероям, стало новой нормой. Такая формулировка сразу вызывает вопросы и желание не согласиться, но Dazed аргументируют:
Титанический вклад в такой статус-кво внесла поп-культура, которую мы все сейчас потребляем. За последнее время популярность фильмов от Marvel, успевших пережить свой пик в конце прошлого десятилетия, начинает стремительно падать, однако это не мешает появлению спин-оффов и рождению новых супергеройских имён. И в отличие от качества фильмов, физическая форма суперменов всегда на высоте: у таких людей, как Крис Пратт, Крис Эванс и Крис Хемсворт, на площадке работают личные повара и тренеры, а в графике всегда есть место интенсивным тренировкам.
Развитие образа супергероя на экране с точки зрения его мускулатуры, кстати, можно отследить по Хью Джекману, сыгравшего Росомаху. Начиная с «Людей Икс» 2000 года, «Росомахи» 2013 года и заканчивая «Логаном» 2017 года, тело актёра становится всё больше за счёт набора мышечной массы и рельефнее из-за специальной диеты, заточенной на обезвоживании. Такую трансформацию можно считать потенциальным намёком на изменение стандартов мужского тела в киноиндустрии и за её пределами, однако о здоровом подходе следует говорить в последнюю очередь, ведь очень часто «сушка» сопровождается изменением гормонального фона, выпадением волос, ухудшением состояния кожи и депрессией.
Фото: Dazed
Однако даже такие экстремальные диеты не смогут остановить тех парней, кто твёрдо решил добиться такой же физической формы, как и не останавливали девушек, в своё время зависающих на деструктивных группах во ВКонтакте по типу «45 КГ».
Кстати, о социальных сетях. Их тоже можно считать одним из рычагов давления на восприятие мужского тела, особенно сейчас, когда контента с инфлюенсерами в спортивном зале и спортсменами избежать обывателю практически невозможно, считают в Dazed.
Порно и OnlyFans
Помимо поп-культурных тенденций, есть ещё одна вещь, которая может искажать образ нормального мужского тела, – это порноиндустрия. Согласно исследованиям Culture Reframed, средний возраст, в котором большинство мальчиков впервые знакомятся с порнографией, сейчас составляет всего 11 лет. Видео, в которых обычно снимаются сверхмускулистые мужчины, накладывают определённые ожидания от мужского тела, ровно как и от женского. И хоть такие платформы, как OnlyFans, предлагают возможность более широкому кругу людей попасть в индустрию, наибольшую популярность обычно получают аккаунты с моделями атлетичного телосложения, поэтому для многих молодых людей это напрямую может повлиять на их сексуальную уверенность в будущем.
Hot-ugly и Ugly-hot
Исходя из написанного, можно сделать вывод, что сегодня молодые люди, чьи кумиры – «большие» голливудские актёры, стремятся получить такое же мускулистое тело. Однако если рассуждать о самых популярных мужчинах в последнее время, то на ум приходят не только «качки». Учитывая моё женское восприятие, хочется назвать Тимоти Шаламе, чья физическая форма далека от привычного облика супергероев, Джейкоба Элорди, кто близок, Педро Паскаля, Гарри Стайлса, участников группы BTS и ещё множества других мужчин, выглядящих хорошо, но не подходящих под стандарты супергероев Marvel.
Говоря о мужской привлекательности, нельзя не упомянуть понятия hot-ugly guys, ugly-hot guys, которые впервые начали бурно обсуждаться ещё в 2021 году, но снова завирусившиеся в конце прошлого 2023-го. Стартом стал тикток некой Виолетты Мармур, которая назвала себя Ugly Hot Theorist.
Ugly-hot – так называют людей, которые не вписываются в представления о конвенциональной красоте, но при этом привлекают внимание какими-то характерными чертами или сочетанием черт, своей харизмой. Ugly-hot называют Бенедикта Камбербэтча, Мэтта Смита, Тома Харди или Барри Кеогана, сыгравшего в нашумевшем фильме «Солтбёрн».
Фото: Barry Keoghan – The Killing of a Sacred DeerPhoto by Jima (Atsushi Nishijima), courtesy of A24
Hot-ugly – так называют людей, которые соответствуют всем общепринятым стандартам красоты, однако некоторые люди могут считать их «уродливыми» или просто не в их вкусе. Например, Пол Мескаль или Зак Эфрон, которые объективно выглядят неплохо, но нравятся не поголовно всем.
Zac Efron Momodu Mansaray/Getty Images
Главными героями обычно становятся парни из категории hot-hot guys – те, кого принято считать красивыми: высокий рост, правильные черты лица, густые волосы и классная причёска приветствуются. И если мы упомянули «Солтбёрн», то Джейкоб Элорди – идеальный кандидат на роль hot-hot.
Фото: Jamie McCarthy / Getty Images
Однако такими понятиями чаще всего руководствуются именно женщины и именно в отношении мужской красоты. Интересно и то, что в современной гендерологии «женские» исследования составляют подавляющее большинство всех опубликованных текстов на тему мужского тела. Первую иллюстрированную монографию на эту тему, кстати, написала именно женщина: в 1978 году английская искусствоведка Маргарет Уолтерс опубликовала свою работу «Нагой мужчина», посвящённую мужскому телу.
История восприятия мужского тела
Исследовательница Ирина Димура в своей статье «Мужская телесность глазами мужчин» подчёркивает, что отношение человека к своему телу — неотъемлемая часть самоотношения и аккумуляция его сути. Поэтому важно дифференцировать отношение мужчин к собственному телу и в символическом, метафорическом, психологическом аспектах.
«Когниции включают в себя субъектное и объектное отношение. При объектной модальности к телу человек становится к нему в позицию внешнего наблюдателя. Тело в этом случае наделяется инструментальной ценностью: оно должно быть сильным и здоровым, заточенным инструментом для достижения каких-либо целей. Не осознавая своё тело, его состояния и потребности, мужчина рационально решает, как заботиться о нём. Он исходит из совершённых выборов, возникших на основе прошлого опыта или стереотипов».
Говоря о субъектном отношении, тело вырастает из биомеханической структуры. Оно становится безусловной ценностью, означающей «быть живым», «быть собой». Тело выступает в качестве равноправного субъекта, ощущается изнутри, имеет свои потребности и стремления.
При этом, некоторые исследователи фиксируют «кризис маскулинности», который характеризуется невозможностью соответствовать классическим социальным образцам традиционной мужественности. В 1979 году социолог Анатолий Харчев говорил о «симптомах феминизации, инфантилизме, отсутствии самостоятельности» у молодых мужчин. Демограф Борис Цезаревич писал, что «слабый пол» — это мужчины. Он объяснил это тем, что они живут меньше, чем женщины, чаще болеют и меньше заботятся о своём здоровье и безопасности. Тогда заговорили о том, что у мужчины тоже есть свои слабости.
Если обратиться к истории, то нетрудно понять, что изменение образов мужского тела неразрывно связано с эволюцией как общего телесного канона, так и с конкретными социальными стереотипами маскулинности. Мы, кстати, писали о её токсичных проявлениях.
Как пишет социолог и психолог Игорь Кон в своей книге «Мужское тело в истории культуры», в архаическом искусстве изображения мужчин подчёркивают прежде всего их репродуктивные и властные функции, мужчина ассоциируется то с фаллосом, то со своим социальным статусом.
Идеальное мужское тело в Древней Греции, считающееся отражением богов и героев, увековеченных в греческой мифологии, было мускулистым, с тонкой талией и, как правило, худощавым. Древние греческие мужчины считали длинные волосы, убранные повязкой, символом богатства и власти. Некоторые боги – Зевс, Аполлон и Посейдон – часто изображались с длинными волосами, воплощением божественной красоты. При этом грубый фаллицизм сменяется элегантной эротикой.
Средневековое христианство принципиально отрицает античную поэтику телесности, заменяя красивое тело одухотворенным лицом. Возрождение пытается сочетать обе эти традиции, утверждая гармонию плоти и духа», – пишет Игорь Кон, добавляя, что в искусстве классицизма живое тело снова идеализируется, подчиняется формальному эстетическому канону красоты.
В Елизаветинской эпохе рельефный пресс, к которому стремились древние греки, мужчин особо не интересовал. Хотя мужественность по-прежнему тесно ассоциировалась с интеллектом, рельефные сильные руки, крепкий корпус теряли популярность на фоне ассоциаций с обычной крестьянской жизнью. Воплощением анатомического совершенства считались мощные ноги, стройные бёдра и сильные икры.
В эпоху индустриализации восприятие идеальной мужской фигуры кардинально изменилось. О высоком статусе говорила сытая жизнь. В США в это время даже начали открываться fat men’s clubs – «Клубы толстых мужчин». Чтобы получить членство, нужно было быть богатым и весить более 90 килограмм.
Photo reproduction by Transcendental Graphics / getty images
С появлением коммерческого кино в начале 20 века идеал мужского тела снова изменился. Как оказалось, камера заставляет людей казаться на экране крупнее, чем они есть на самом деле. Голливуд требовал, чтобы актёры были спортивными, стройными и подтянутыми, хотя и не обязательно мускулистыми. Легенды Голливуда, такие как Кэри Грант и Джеймс Стюарт, стали золотым примером для подражания.
К середине 1960-х годов наступила эра «бэби-бумеров». Мужское тело теперь должно быть тонким и стройным, почти андрогинным, таким, как у The Beatles, Дэвида Боуи и Джимми Хендрикса.
В 1980-е, напротив, ударил бодибилдинг. Мужчины начали гоняться за мускулистым телосложением, как у Арнольда Шварценеггера, Сильвестра Сталонне и Чака Норриса. Однако идти всем в ногу с бодибилдингом было невозможно, а модная индустрия обретает новое вдохновение – каждая звезда выбирает своего кутюрье: Элтон Джон одевается у Версаче, Эрик Клэптон — у Джорджио Армани.
При этом, медицина всё активнее вторгается в сферу красоты: не только женщины, но и мужчины начинают увлекаться подтяжками лица, массажем, а фирменная голливудская улыбка немыслима без услуг высокооплачиваемого стоматолога.
По мере того, как мы приближались к 21 веку, люди стали уделять меньше внимания идеалам массивного и мускулистого мужского тела, а больше — более стройному. Эталоном считался Брэд Питт из «Бойцовского клуба» 1999 года. С приходом нулевых мужское тело, встречаясь с бурным разнообразием и свободой, переживает бунт и объявляет неопределённость, которая по большому счёту длится до сих пор.
Сегодня эстетический образ бодибилдеров выглядит слишком гротескно, а потому вернуться к прежней популярности вряд ли сможет. В то же время навеянные постсоветской культурой традиционные образы мужчины как активной, агрессивной и доминантной сущности тоже быстро стираются.
Как отмечал Игорь Кон, единой поэтики мужского тела, как и единого типа маскулинности, никогда не было, нет и не будет, и каждый тип индивидуальности несёт в себе свои собственные проблемы и трудности. Сложный и длительный процесс трансформации гендерных стереотипов болезненно переживается многими мужчинами и порождает много социокультурных и сексологических проблем.
В нынешних двадцатых, когда секс-символами принято считать и Криса Хемсворта, и Джереми Аллена Уайта, и Тимоти Шаламе, говорить о едином эталоне мужского тела крайне сложно. Хочется верить, что идеальное тело, как мужское, так и женское, будет, в первую очередь, определяться как здоровое, но увидеть что принесут быстро меняющиеся тренды и стандарты заранее мы никогда не сможем.
