Больше, чем музыка
Как-то так получилось, что в десятые Джастин Бибер стал именем нарицательным и вышел далеко за пределы творческого нарратива. Разумеется, у него сформировалась огромная фан-база по всему миру, песни и альбомы били все возможные стриминговые рекорды, а личная жизнь с большим интересом обсуждалась (иногда страстнее, чем музыка).
Но даже у обывателей, которые не особо улавливали контекст или были вне контекста в принципе и следили за музыкой опосредованно, сложилась устойчивая картинка, образ, портрет. Бибер превратился в сравнительную категорию — часто к ней прибегали, когда хотели оскорбить человека или пошутить над ним за недостаток маскулинности, жеманность и андрогинность. Джастин стал социальным тропом, характеристикой — и его музыка терялась на фоне меметичности.
Сейчас это встречается реже — Бибер сильно изменился, появились новые герои и другие сравнительные категории. Но семейные перипетии и прочие инфоповоды с его участием всё ещё очень активно обсуждаются — особенно в моменты, когда никакой музыки не выходит. Хейли Бибер, Пи Дидди, Селена Гомес (до сих пор), рандомные посты и сторис, новости — все это обсасывается с таким смаком, что уже превратилось в целый лор или айсберг Бибера.
Джастин всегда был объектом повышенного внимания за пределами музыкального дискурса: его ранний успех, его стиль, его высказывания, личная жизнь увлекали куда больше, чем творчество — и именно через призму новостной повестки воспринимались (а иногда и писались) альбомы. Всё это не ново — так работают современные медиа: каждую поп-звезду, особенно с феноменальной историей успеха и ярким, противоречивым образом, прокручивают через медиа-мясорубку, но почему-то мне кажется, что именно Джастин музыкально потерял чуть ли не больше всех.
Новый альбом — из той же серии. «SWAG» выходит после четырёхлетнего затишья и череды скандалов, без внятного промо, и является комментарием к происходящему в жизни артиста. Но в этот раз Биберу удается преодолеть себя и, возможно впервые в карьере, создать песни, которые станут больше и интереснее любых инфоповодов, — не написав при этом ни одного очевидного хита.
«Just a human bein’»: путь от «Baby» к «DAISIES»
Несмотря на то, что новый альбом разительно отличается от всего, что Джастин делал до этого, он прямо вытекает из всей его дискографии. Когда-то ведь должен был настать переломный момент, момент переосмысления себя — человека, лишённого нормального подросткового становления, бьющего все рекорды и не выходящего из-под прицела камер.
Бибер начинает свой путь с сокрушительной, нездоровой сверх популярности. В 13 лет его скаутит Скутер Браун; Джастин отправляется в Атланту писать демки, вскоре подписывает первый контракт, выбирая между лейблом Ашера и Джастина Тимберлейка. Его песни сразу попадают в топы Биллборд, его называют поп-сенсацией уровня Майкла Джексона, зовут выступать в Белый дом, вести премию «Грэмми», сниматься в сериале, а клипы бьют все рекорды по лайкам (и дизлайкам тоже), обгоняя по просмотрам уже признанных звезд (например, клип на «Baby» набрал больше, чем «Bad Romance» Леди Гаги)
Джастин делает подростково-развлекательно-продюсерское r&b, в котором наивность и сладкоголосость идеально сочетается с образом. Задача этих песен очень проста — стать хитами. Всё остальное вынимается из уравнения. Это работает из альбома в альбом — список рекордов и достижений часто длиннее, чем рецензии на пластинки. Попутно Джастин цепляет всевозможные инфоповоды, — как и любому подростку, столкнувшемуся с вездесущей популярностью, ему начисто сносит крышу. Тут появляется Селена Гомес, потрясающий магшот, на котором улыбчивый Джастин с красными глазами позирует в полицейском участке после того, как прокатился на своей Ламборджини сразу и под алкоголем, и под наркотиками, и под антидепрессантами, и куча других инфоповодов, которые сначала делают его чуть ли не популярнее и важнее музыки, а потом вызывают обратный эффект, отталкивая и разочаровывая фанатов. Всё это сильно сказывается на ментальном здоровье артиста, песнях и поведении.
Но менеджер Бибера Скутер Браун возвращает его на тир-1 сцену. Вместе они улаживают вопросы со всеми арестами, увлечением наркотиками и репутационными потерями. Пережитое сильно влияет на творчество. С возрастом музыка усложняется и вбирает все больше личного контекста, уходя от прямолинейности: Джастин заигрывает с хип-хопом и приглушённым r&b, не боится рефлексировать и говорить о своих внутренних переживаниях и религии. Однако любые эксперименты и поиски остаются в рамках комфортного, универсального, обёрточного подхода к музыке. Вообще главный скилл Бибера (кроме умения создавать трафик для таблоидов) — придавать любому инструменталу вылизанности и лоска. Всё его естество заточено под то, чтобы делать безошибочную, лишённую погрешностей музыку — и даже когда он хочет показаться ранимым, хрупким, неидеальным, как на предыдущем альбоме «Justice», это больше походит на ещё одну бессознательную уловку.
Поверить в то, что Бибер действительно взрослеет и готов говорить на глубокие темы, — очень даже можно, но в его музыке всё ещё слишком много продюсинга, слишком много поп-ориентированности, которая фильтрует и блокирует чувства. Это очень эффективный, но плоский метод работы, от которого можно устать.
И Джастин хронически устаёт. Ещё в 2019 он заболевает инфекционным мононуклеозом, который часто связывают с синдромом хронической усталости, а в 2022 — синдромом Рамзи Ханта, что приводит к параличу половины лица, отмене тура больше чем на сто концертов и существенным финансовым задолженностям перед организаторами.
На протяжении всего этого времени он не выпускает новый материал. В 2023 начинают появляться новости о том, что Бибер больше не хочет сотрудничать со Скутером Брауном, с которым они проработали более пятнадцати лет.
Альбомное молчание сопровождается бесконечным количеством новостей не только о разрыве со Скутером и физических заболеваниях, которые мешают Джастину петь, но и том, что он находится в депрессии, сталкивается с семейными неурядицами, срывается на папарацци. Музыка Бибера и раньше часто уходила на второй план несмотря на все рекорды, а когда её и вовсе нет уже более четырёх лет, то она полностью поглощается инфоповодами, внутри которых невозможно чувствовать себя расслабленным и свободным.
И здесь неожиданно появляется «SWAG» — впервые в карьере без ежемесячных дропов синглов, без промо и анонсов, без дополнительных вбросов, и без Скутера Брауна. «SWAG» — это не просто альбом об освобождении, это альбом, как способ освободиться — показать самому себе, что можно делать музыку иначе, альтернативным способом.
Так Джастин прошёл путь от «Baby» до «DAISIES», которая, конечно, никогда не обгонит главные хиты прошлого по цифрам, но, мне кажется, станет одной из лучших песен в дискографии, потому что, наконец-то, перерастет автора, и потому что таких лёгких, открытых и свободных песен Бибер ещё не писал.
Как Джастин Бибер понимает свэг и преодолевает себя
Когда впервые видишь название альбома, обложку и фиты, закрадывается подозрение, что внутри будет какой-нибудь поп-хип-хоп, снова что-то понятное, дорогое и вылизанное. Забавно, что свага переоткрывается — в странах СНГ через саундклауд-волну с перегруженным лоуфайным грувом и ностальгию по гламурной клубной эстетике нулевых/десятых, а у Бибера — через новую альтернативную гитарную сцену, в которой тоже много лоуфая и ностальгии, но уже по восьмидесятым.
Никогда бы не подумал, что между мной и Джастином в 2025 году там много общего — мы чувствуем свободу в одной и той же музыке: Mk.gee, Montell Fish, Dijon и др.
Архитектором нового альбома как раз-таки можно назвать Mk.gee, который прямо сейчас становится главным человеком с гитарой. Он очень любит заигрывать с ретро-эстетикой, но делает это совершенно по-новому — и в плане шероховатости сведения, и в плане идей, и в плане виртуозности и свободы владения инструментом. Вместе с другими продюсерами и музыкантами этой волны, Mk.gee создаёт новый ориентир, новый способ общения с гитарой, и новый звук, который, видимо, сильно повлиял на Бибера в последние годы.
Популярность в столь раннем возрасте и жизнь под камерами сильно деформирует становление человека — кажется, только на «SWAG» мы впервые можем увидеть, как Джастин пересобирает себя: взрослеет, принимает свой путь и свои ошибки, борется с депрессией, учится быть отцом и мужем, но главное, учится иначе взаимодействовать с музыкой.
Бибер очень тонко прочувствовал тональность, в которой работают Dijon, Mk.gee и другие. Именно такой звук идеально ложится на все последние события в его жизни. И если создавать альбом, как ответ миру на всё, что с ним происходило, как терапевтический сеанс, как масштабную трансформацию, акт преодоления, внутри которого именно музыка будет главенствовать, говорить за него, то альтернативный звук с его интимными гитарами, приглушённым сведением, интровертной танцевальностью, призрачной ностальгией и нежными синтезаторами — идеальное попадание в нерв.
Кажется, что лучшим объяснением и промо альбома могло бы быть часовое видео, в котором Джастин где-нибудь в студии или на природе (в духе его последней семейной фотосессии) слушает свою новую музыку. Уверен, он сам в полном удивлении и восторге от того, что, оказывается, может звучать так, как на «DAISIES», «YUKON» или «GLORY VOICE MEMO».
Впервые в музыке Бибера нет никаких сомнений (кроме его внутренних) и нет лукавства, заигрывания с машинным универсализмом. Точнее, его главный скилл здесь как раз-таки играет в плюс. Если на других альбомах он быстро надоедает, создаёт дистанцию, стену, которую невозможно пробить, идеальный образ, который невозможно примерить, то здесь — делает музыку аутентичнее. Если бы Бибер, на манер тех, кем вдохновлялся, записывая «SWAG», пытался намеренно исказить свой голос, разменять уникальный мелодизм на уподобление жанровым условностям, это оказалось бы вторичным, это бы не сработало. Именно тот момент, что он заходит на новую для себя территорию, но пытается наполнить её своей естественной, органичной сладкоголосостью, делает альбом максимально тонким, честным, открытым и уникальным.
Да, местами он играет в Фрэнка Оушена («BUTTERFLIES»), местами ещё не чувствует эту музыку до конца, пытаясь неосознанно сделать слишком прямолинейно там, где в этом нет никакой необходимости, или просто кидается общими местами, треками-банальностями, которые сразу чувствуются на фоне попаданий. Наверное, альбому не хватает секвенции: в идеальном мире можно было бы почистить его, сократить, но в том-то и дело, что Джастину больше не нужен идеальный мир. Строгая редактура и продуманность уничтожила бы всю диалектику: история взросления и преодоления должна включать в себя в том числе и провалы, ошибки — неудачные, пустые, лишние песни как раз и символизируют метаморфозу: мы можем в режиме реального времени наблюдать за тем, как Джастин пробует, ищет, промахивается и попадает.
В текстах не найти каких-то поэтических откровений — вполне заурядная лирика, опять же, заурядная в своей живости, наивности и честности, когда человек, впервые обнаруживший свой внутренний голос, пытается нащупать способ рассказать о нем, поделиться своими переживаниями и историей. Единственное, что он может — расставлять акценты, реагировать на события, заявлять о своей свободе. Или просто выражаться иносказательно — через интерлюдии с Druski, который выступает эдаким психотерапевтом и даёт очень простые, но нужные советы, создающие концепт и атмосферу вокруг альбома, в которой есть что-то «закадровое», разговорное, прозрачное, тёплое и очень личное.
Текст здесь вторичен и лишь подыгрывает неидеальности Бибера, которая так подкупает. Главное — это музыка и голос. Они говорят за Джастина куда точнее, чем любые строчки и интерлюдии: соуловая мягкость и вкрадчивость, немного лоуфая и хип-хопа, экспериментов с танцевальными регистрами, фирменная биберовская прилипчивость и неприкрытая уязвимость, помноженная на новый гитарный саунд, который символизирует торжество музыки над личностью, преодоление и свободу.
Свобода — и есть свэг, который обрёл Бибер. У него в карьере было буквально всё, кроме полного творческого уединения и самостоятельности в выборе того, как будут звучать его песни, с кем работать, как (не)промотировать. И на новом альбоме он упивается этой безграничной свободой, позволяя себе быть… просто быть человеком.
